Активная форма существования материи

«Фрагменты женщины» — яркое доказательство того, что создатели артхауса не устали исследовать горе. Первые пол часа видим роды на дому снятые одним настолько мастерски обработанным дублем, это в конечном итоге наносит ущерб фильму в целом, все что происходит после не может приблизиться к повторению этих ранних эмоций.

Не выключайте, если неприятное ощущение потрошения достовернее, чем вы привыкли, не бойтесь, причина — история является личной. Ката Вебер написала сценарий, основываясь на собственном опыте потери малыша с режиссером Корнелем Мундручо. Авторы идут уверенно освещая тему, не многие осмелятся, далее дуга повествования становится ответом героини на распределение вины в большой семье.

Съемка без монтажных склеек — мощное оружие и подарок зрителю. Отсутствие редактирования или смены ракурса заставляет смотрящего непоколебимо принимать участие в процессе, хватает за горло и не отпускает. Происходящее поселится глубоко внутри, распространяясь и разрастаясь, как семя яблока. Камера движется в реальном времени, наблюдая за мужем Шоном (Шайа ЛаБаф), акушеркой Евой (Молли Паркер), но всегда возвращаясь, будто намагниченная, к Марте (Ванесса Кирби), мы проходим с ней роды. Это, пожалуй, самая реалистичная и напряженная сцена рождения из когда-либо существовавших.

Кирби великолепна в прожитых мелочах: отрыжка и рвота, стоны, проклятия и смущенные извинения, циклические переходы между жалким ужасом и сбивающим с толку головокружением. Нам демонстрируют наличие полного счастья, когда в перерывах между схватками роженица сидит в наскоро набранной ванне и прислоняется головой к лицу возлюбленного. Подумайте о великих кому выпал шанс умереть перед объективом. Но сколько смогли родить на наших глазах? Чудесное зрелище, наступает интенсивная тектоническая радость, затем тон меняется на негативный, внезапно драгоценный обряд, который разделяют так много представительниц прекрасного пола, окрашивается в черный цвет, превращаясь в мучительное опустошение и потребуется оставшееся экранное время, чтобы обработать шок. Такой бесстрашный ход мгновенно переносит вас в разум Марты, разбитой души, после трагедии как призрак блуждающей по жизни. Именно сейчас появляется титр с названием, который служит полезным напоминанием о том, что можно выдохнуть.

(Также длинный кадр способ указать: событие представлено полностью; иначе могло возникнуть подозрение, что кто-то вырезал не только изображение, но и упустил детали, которые могут иметь отношение к будущему рассмотрению в суде).

В некоторые браки беременность может вбить клин, расстраивая изначальный магнетизм. В других случаях отцовство, возлагаемые на него обязанности, работают как скрепляющий пару цемент. Люди из разных классов, с противоположных сторон дороги, такие близкие ожидая прибавления, но мы чувствуем — им нужно это дитя, трудности их погубят.

О родственниках Шона мы ничего не знаем, однако о родных его супруги — много. Во-первых, мать, Элизабет, достаточно взрослая, чтобы быть ее бабушкой — серьезный недостаток, если бы ее не игра Эллен Берстин, способная убедить публику в чем угодно. С ней впервые встречаемся при покупке минивэна для зятя (которого не одобряет) и дочери, поступок протоколирует щедрость и контроль. Позже выяснится, продавец машин — парень сестры Аниты (Илиза Шлезингер). Когда Элизабет, разгневанная тем, что случилось, решает возбудить судебное дело, мы узнаем привлеченную в качестве адвоката кузину Сюзанну (Сара Снук), с которой, на всякий случай, Шон трахается в офисе юридической фирмы. Все это может показаться неоправданно запутанным, но тут зарыта суть. «Фрагменты женщины», начавшийся с двух человек, создающих свою ячейку общества, трансформируется в историю семьи из которой нет выхода.

Кирби — определенно номинант на Оскар за роль красавицы, которая реагирует на трагедию, закрываясь и набрасываясь на своих близких. Ее мать одержимая стремлением к справедливости, не прислушиваясь к тому, что Марта хочет уйти из поля зрения, тоже достойна премии, как и ЛаБаф (Netflix исключил его из кампании по присуждению наград на фоне обвинений в насилии над FKA Twigs). Его работа сильна, сложная личность привносит нежность и уязвимость в роль, несмотря на то, что актер буквально поворачивается спиной к камере в хрупких сценах, ведь в лоб стрелять слишком больно. Персонаж выздоравливающего строителя-алкоголика, маниакален, граничит с жестокостью и, по-видимому, всегда находится на грани потери равновесия.

Начало, вероятно, привлечет наибольшее внимание, но есть другой потрясающий момент горя и гнева, который вы должны прочувствовать, чтобы поверить, он не менее радикален и смел, чем его прецедент. Примерно в середине картины психологически «бывшие» пытаются заняться сексом. Оба скорбят о смерти ребенка; но пока Марта повернулась лицом, партнер протянул руку с неприкрытой агрессией. Напряжение балансирует на границе применения силы, используя в основном язык тела, девушка передает отчаянную потребность соответствовать желанию ее мужа почувствовать что-то кроме пустоты, но он психует и уходит, словно ничего и не хотел.

Взаимодействие между двумя регистрами: европейским артхаусом и голливудской мелодрамой, наиболее громко трещит в сентиментальном финале «Фрагменты женщины», банальном для аудитории, вкладывающейся на протяжении ленты в гораздо более жесткие и тонкие элементы драмы. По ветвям яблони, выросшей из пророщенных Мартой семян, лазит ее уже повзрослевшая дочь.

Денис Лесник

Читайте также: